Отзывы на книгу: Отказать королю (Кейт Эмерсон); Книжный клуб «Клуб семейного досуга». Белгород, Книжный клуб "Клуб семейного досуга". Харьков, 2013

Люблю исторические романы и этот не стал исключением. История семьи Болейн притягивает внимание. В книге есть черно-белые карты Европы и генеалогические древа семейства Болейн и Говардов, принцессы Марии, в конце есть список персонажей и исторических лиц с краткими биографиями.

Интересная книга, описывающая эпоху средневековой Англии, когда правил знаменитый ловелас и любитель женщин Генрих VIII. Рекомендую для прочтения.
Единственный минус - после первого прочтения надпись на обложке стала стираться.

Прочитала на одном дыхание, мне книга очень понравилась!

Описание: "Она могла занять место Анны Болейн... Служанка. Шпионка. Любовница...
Захватывающий, полный дворцовых тайн, страсти и интриг роман!
Англия. ХVI век. Отчим силой увозит юную Томасину из родного дома, и на становится фрейлиной принцессы Марии Тюдор. Девушки быстро сдружились. Но при дворе Тюдоров даже принцесса не может быть уверена в завтрашнем дне, особенно если сердце короля теперь принадлежит коварной и беспощадной Анне Болейн. Ради Марии Томасина была готова стать служанкой Анны и шпионить за ней. Но любовь, вдруг вспыхнувшая в сердце Томасины, может разрушить все планы принцессы. Ведь возлюбленный фрейлины — простолюдин, и она даже готова оставить двор ради него…
Красавица не догадывается, что привлекла внимание любвеобильного короля Генриха. Но Томасина не хочет быть его фавориткой! Ей предстоит сделать выбор — уступить королю и попытаться уговорить его простить Марию, или сохранить свою любовь. Анна Болейн отчаянно ревнует. Томасина не знает, сможет ли выжить в паутине заговора…"
***
Отрывок из произведения для ознакомления с ним...
Кейт Эмерсон «Отказать королю»
Глава 1
Август 1525 года
… Такие противоположные пристрастия, как любовь к домашнему очагу и уюту, с одной стороны, и жажда новых приключений— с другой, были у меня в крови. Мой дед и прадед считались одними из самых рисковых и удачливых бристольских купцов. Когда дед был молод, он предпринял путешествие в Новый Свет через всю Атлантику и вернулся с захваченными в плен дикарями. Свои экзотические живые трофеи он презентовал королю. Отец прервал семейную купеческую традицию и первым из Лоджей вложил деньги в землю. Он купил поместья в Сомерсетшире и Глостершире, а также дом в Гластонбери. Все эти имения вместе с их движимым имуществом стали теперь моими. Но я бы с радостью отдала все, что волею судьбы оказалось в моих руках — и даже Светоча Хартлейка,— чтобы вернуть к жизни отца и брата.
При звуках шагов по деревянному настилу конюшни я обернулась. «Должно быть, кто-то из конюхов…» —подумала я с некоторым удивлением, ибо ранее отпустила работников, и сейчас они уже, скорее всего, играли в карты или кости в своей комнате над конюшней.
Но вместо Питера или Барнаби ко мне опасливо приближалась моя мачеха Бланш. Никогда раньше я не видела ее такой растерянной и неуверенной в себе. Я тотчас отложила в сторону гребень и пук соломы, которым обтирала бока коня, и отвела вороного в его стойло. Моя мачеха побаивалась лошадей. Она родилась и выросла в городе и так и не научилась ездить верхом. Бланш сморщила нос, учуяв запах конского навоза. Меня этот запах совершенно не беспокоил, но я взяла ее под руку и вывела наружу на мощеный двор.
Здесь, при ярком свете солнца, я поняла, что заставило мою мачеху преодолеть свои страхи и отправиться искать меня на конюшню. Ее полная белая ручка судорожно сжимала какое-то послание, да так сильно, что печать на нем была сломана.
Отец время от времени получал письма, но я ума не могла приложить, кто бы стал писать его вдове. Она не состояла в переписке со своими друзьями, поскольку ее, как и большинство женщин, никогда не учили ни читать, ни писать.
— От кого письмо? — спросила я, пока мы шли через двор к дому.
— Ах, Тэмсин, откуда ж мне знать? Посыльный из Гластонбери сказал лишь, что это послание пришло в наш городской дом, а больше он ничего не знал.
Бланш торопливо сунула мне письмо и тут же убрала руки за спину, словно боялась, что я верну ей его обратно.
Сгорая от любопытства, я первым делом взглянула на сломанную печать. Но никакого оттиска, позволившего бы узнать отправителя, на красном воске не просматривалось.
Будь я сочинительницей романов, то наверняка в этом месте своего повествования написала бы, что при виде сего послания меня одолели дурные предчувствия. Но на самом деле тогда я испытывала лишь любопытство: стоял прекрасный теплый летний день, нежный ветерок приносил аромат свежескошенного сена с полей и ласково трепал мои длинные каштановые волосы, удерживаемые лишь легкой сеткой, и когда я принялась за чтение, то никакого тревоги в преддверии будущих бед не почувствовала.
— Письмо от некоего сэра Лайонела Даггета, — промолвила я.
Я всегда гордилась тем, что умею читать. Меня обучили грамоте монахини из обители Минчин-Бэрроу . Одно из наших поместий располагалось рядом с этим монастырем, и больше года я каждый день ходила туда на уроки к сестре Мод и сестре Беренгарии. Святые сестры приходились мне родными тетками.
— Никогда не слышала об этом человеке, — заявила Бланш.
Не желая входить в дом, где наш разговор могли подслушать слуги, она опустилась на каменную скамью у двери. Тщательно расправив каждую складку своей пышной черной юбки, она похлопала по сиденью рядом с собой, приглашая меня присоединиться.
Я проигнорировала ее жест, ибо увидела свое имя — «мисс Томасина Лодж», — едва распечатав письмо от таинственного сэра Лайонела. Стоило мне начать читать, как лоб мой помимо воли нахмурился, а дыхание перехватило. Перед глазами возникли и закружились совершенно удивительные слова — я заморгала, но они никуда не делись и остались на месте —начертанные на слегка помятом листе.
— Не понимаю… — пробормотала я, наконец-то опускаясь на скамью подле мачехи в ответ на ее приглашающий жест. — Сэр Лайонел пишет, что я теперь нахожусь под его попечением. И что он скоро приедет в Гластонбери, дабы исполнять обязанности моего опекуна. Бланш замерла.
— Быть того не может! — воскликнула она, внезапно обретая дар речи. — Твой отец доверил мне заботу о тебе без всяких оговорок…