Отзывы на книгу: Дом и остров, или Инструмент языка; Редакция Елены Шубиной, 2014

Мне очень понравился этот сборник. Жизнь внутри университетов или академий течет в своем особом ключе: изобилует маленькими, домашними происшествиями, которые разбавляют размеренные серые будни. Заметки о них всегда интересно и весело читать. Эссе представленные в сборнике заставляют не только задуматься об отношении к русской речи и языку в целом, но и почерпнуть что-то новое и интересное. Для меня, например, очень познавательной оказалось эссе о происхождении фамилий.
Книгу советую!

Это вторая книга Евгения Водолазкина, которую я прочитал после сборника «Совсем другое время». Приятно читать книгу образованного и умного человека. Очень понравилось описание жизни и работы автора с Дмитрием Сергеевичем Лихачевым. Я, если честно, совсем мало знал об этом выдающемся Человеке с большой буквы. А теперь благодаря рассказам Евгения Водолазкина постараюсь восполнить упущенное, узнать более подробно и жизнь, и труды нашего великого соотечественника. Спасибо автору за труд!

Спасибо за литературный труд! Неожиданно приятное открытие современной прозы на тему филологии и языка: богатая лексика, приятные слуху/глазу обороты речи, тонкий изысканный юмор! Для ценителей русской правильной речи с добродушным настроением.

Возможный подзаголовок книги "Приключения Евгения (Германовича) в Пушкинском Доме"Мелочи академической жизни
Забавные, остроумные поучительные «мелочи» из жизни учёных филологов . Многие из этих сценок перекочевали в «Соловьёв и Ларионов». Некоторые заметки поучительны – о Генрихе Шлимане, который мог о себе рассказывать что угодно, был удачным бизнесменом, в 50 лет бросил всё и раскопал Трою!
  «Дом и остров» лирическая новелла о приключениях Евгения (Генриховича) в Пушкинском Доме в Петербурге, в котором автор нашёл свою жену, конечно Татьяну, русскую душою, и главное про ДеЭса – Дмитрия Сергеевича Лихачёва, который был научным руководителем автора книги на протяжении десятилетия. Автор пишет «Я стремился туда, как стремятся к острову во время шторма. Собственно, этим словом Лихачев наш Отдел и называл. Спасая от ареста нашего коллегу, имевшего неосторожность переписываться с Солженицыным, он сказал ему: „Вы не понимаете, что живете на острове“». И ещё Миф – это не выдумка, как легкомысленно кто-то может подумать. Миф (назовем его для благозвучия легендой) – это форма восприятия явления, наше активное к явлению отношение. Легенды возникают вокруг вещей масштабных. Они лишь подчеркивают их размер.

Веселые и жизнеутверждающие записки о жизни филологов и прочих гуманитариевПрекрасный подарок себе и друзьям – всем, кто читает книги, любит их обсуждать с умными людьми и дополнять историю литературы хорошим «анекдотом» или «байкой».
Короткие, ироничные, расширяющие кругозор истории из жизни филологов, которые – как все мы знаем, но иногда не находим повода воспеть – вообще-то прекрасные, интересные, находчивые и остроумные люди. (NB: читал предыдущую, менее объемную версию.)

"Речь идет об особом отношении к жизни. Отношении к ней как к должному, без попыток, что ли, её оспорить. Это отношение я назвал бы непротивопоставленностью жизни. Люди, ..., не находятся с действительностью в конфликте, потому что не занимаются её исправлением. Они лишь восполняют в ней недостающее." Эта цитата из книги подходит и самому автору. Я считаю, что такие писатели и их произведения именно "восполняют недостающее" в нашей жизни, наполняя её чем-то очень важным, нужным, интересным, умным и очень человеческим. Книга просто замечательная. Читается легко, так как язык автора "ясный и спокойный", как и его учителя Д.С. Лихачева. Рекомендую всем думающим читателям!

Книга "Дом и остров, или Инструмент языка" - это переиздание книги "Инструмент языка", вышедшей несколько лет назад - еще до громкого успеха "Лавра" - и потому прошедшей практически незамеченной у широкой публики.
Книга была прекрасная (о чем я писал в рецензии к ней на Лабиринте), и хорошо, что ее переиздали. Повторять тот свой отзыв не буду, остановлюсь лишь на моментах, связанных с переизданием.
1) Новое издание - больше, оно "стандартного" формата, и оформлено серийно с книгами "Лавр" и "Совсем другое время" (первый "Инструмент языка" был уменьшенного формата).
2) Добавлены новые тексты:
- рассказ "Дом и остров" (он, впрочем, есть и в сборнике "Совсем другое время"
но сюда отлично вписывается тематически)
- новые интервью. Если в первом "Инструменте языка" раздел интервью был аппендиксом, слабым дополнением к книге, то теперь это - большой, самостоятельный и хорошо структурированный раздел
и отбор - хороший: почти нет сиюминутной чепухи, выбраны только важные и интересные вопросы-ответы. Пару примеров привожу ниже.
" - Какая фраза из Библии Вам особенно близка?
- Например, слова, сказанные Валтасару в Книге пророка Даниила: "Ты взвешен на весах и найден очень легким". Можно ли придумать что-то более совершенное? Как-то удивительно ёмко выражена абсолютная тщета величия, земного богатства и славы. Очень полезно повторять такие вещи самому себе"
" - В чем Вы видите главное жизненное призвание писателя?
- Быть чем-то вроде блюдца на спиритическом сеансе. Крутиться в центре стола и составлять из букв тексты.
Писатель не обязан быть самым умным (встречаются ведь и глупые писатели), но должен уметь конвертировать бытие в слово.
Писательство - это, по сути, называние. Присвоение слов тому, что волновало, но оставалось безымянным - будь то соленая хрупкость кожи после пляжа или проветривание (морозное марево в форточке) больничной палаты. Первым писателем был Адам, которому Господь дал право наименовать окружавших его животных. Давая животным имена, Адам перевел их из единичного в общее - и сделал достоянием всех.
Дело писателя - ловить музыку сфер и распространять ее в нотах. Быть, если угодно, "лучшим акыном степи": петь о том, что видит. Что, подчеркну, видят и все там живущие. А поет - только он, потому что он способен превращать степь в текст"
Подводя итог:
книгу однозначно стоит купить тем, кто ее не читал вообще. Она весьма неплоха.
Тем же, у кого уже есть первое издание "Инструмента языка"... Ну, зависит от вашей любви к Водолазкину) Новые тексты в переиздании есть, но их не очень много. Я себе купил - для коллекции, в единую серию на полку к "Лавру" и "Совсем другому времени". А первый "Инструмент языка" - подарил знакомым)

Очень жаль, что нет ни одного отзыва. Даже мнение свое сравнить не с кем. До нее прочла «Лавр» и собираюсь «Соловьев и Ларионов». Хороший русский язык. В наше время даже скучаешь по нему…

Купил книгу Евгения Водолазкина, ничего до этого о нем не зная.
Очень понравились его рассказы, зарисовки из жизни ученых принадлежащих стану литературного и филологического дела. И не только. Евгений очень очень "живой" прозаик. Я прямо попадаю в происходящие события даже в самом коротком рассказе и чувствуя всю непосредственность, комичность или иронию, либо героизм, глубину и мудрость. Невероятно интересно Евгений пишет о великом ученом нашего времени Д.С. Лихачеве. Под его началом работал и рос сам Евгений Водолазкин. Я прочел пока чуть больше половины книги, но жду не дождусь, когда появиться время продолжить, это очень легкое, при этом невероятно глубокое чтиво.

Прекрасная книга, интересная отнюдь не только научным работникам, написанная восхитительным языком, читается она на одном дыхании. Начинается "Дом и остров" с мелочей академической жизни, добрых анекдотов про известных академиков Пушкинского Дома и простых филологов, сперва легкомысленных, затем трагических рассказов, переходящих в воспоминания об ушедших близких. Особое место отведено фигуре Дмитрия Сергеевича Лихачева. В книгу входят несколько интереснейших статей о жизни языка в современном мире, о роли фамилии для ее носителя, о страсти к сокращениям и заимствованиям... Завершается книга рядом интервью автора, посвященных его творчеству и его взглядам на литературу, историю и общество. Приведу одну цитату: "В чем Вы видите главное жизненное призвание писателя? Быть чем-то вроде блюдца на спиритическом сеансе. Крутиться в центре стола и составлять из букв тексты. Писатель не обязан быть самым умным (встречаются ведь и глупые писатели), но должен уметь конвертировать бытие в слово. Писательство - это, по сути, называние. Присвоение слов тому, что волновало, но оставалось безымянным - будь то соленая хрупкость кожи после пляжа или проветривание (морозное марево в форточке) больничной палаты. Первым писателем был Адам, которому Господь дал право наименовать окружавших его животных. Давая животным имена, Адам перевел их из единичного в общее - и сделал достояние всех. Дело писателя - ловить музыку сфер и распространять ее в нотах. Быть, если угодно, "лучшим акыном степи": петь о том, что видит. Что, подчеркну, видят и все там живущие. А поет - только он, потому что он способен превращать степь в текст".