Легенды Невского проспекта (Михаил Веллер); Астрель, 2015

Первая и славнейшая из улиц Российской империи, улица - символ, знак столичной касты, чье столичье - не в дутом декрете, но в глубинном и упрямом причастии духу и славе истории, - Невский проспект, царева першпектива, игольный луч в сердце государевом, и прочие всякие красивые и высокие слова, - Невский проспект, сам по себе уже родина, государство и судьба, куда выходят в семнадцать приобщиться чего-то такого, что может быть только здесь, навести продуманный лоск на щенячью угловатость, как денди лондонский одет и наконец увидел свет, где проницательность швейцаров и проституток разом отбила бы у Рентгена мысль о своих кустарных и малодостоверных лучах, и синие гусары в топот копыт по торцам, и Зимний окружен броневиками Шкловского, эта сторона улицы при артобстреле наиболее опасна, и Фека королевствовал из одноименного кабака, пока не трахнул в зазнайстве дипломатову родственницу, за что и был шлепнут, Невский, чьи бессрочные полпреды прошвыриваются по нему в ностальгических снах своих от Парижа до Кейптауна и Каракаса, усвоить моду и манеру, познакомиться, светский андеграунд, кино - театр - магазин - новости - связи - товар - деньги - товар - лица и прочие части тела, кофе и колесико, джины и игла, короче, Невский, естественно, имеет собственный язык, собственный закон, собственную историю (что отнюдь не есть вовсе то, что общедоступная история Санкт-Петербурга и Ленин/рада), собственных подданных и собственный фольклор, как и подобает, разумеется, всякой мало-мальски приличной стране. Фольклор сей, как и всякий, хранится старожилами и шлифуется остроумцами, метит в канон и осыпается в Лету. Как и всякий, случается он затейлив, циничен, сентиментален и смешон. Когда-то я тоже жил на Невском и был с него родом.

Смотри также о книге.