Елка у Ивановых (Введенский Александр Иванович); БуксМАрт, 2021

Потрясающая, не хочется выпускать из рук. Красивые картинки, а пьесу я люблю с института.
Побольше бы таких книжек с картинками для взрослых

В этот непростой день хочется написать о непростой книге. В прошлые времена, времена войны многие обычаи были запрещены под эгидой новых веяний, но людям это было на разрыв их обычной жизни.
«Ёлка у Ивановых» интересная пьеса 1938 года написанная Введенским когда проживал в Харькове. Вся идеология истории говорит о тех временах «лихих», об абсурдности идеологий и поступков людей. Не зря пьесу впервые опубликовали в эмигрантском журнале «Грани» (1971, 81) в составе целого комплекса материалов, посвящённых обэриутам, а в СССР была напечатана спустя два десятилетия спустя. И это опять же подтверждение тому времени...
И хочется поделиться с вами мыслями на счёт этой пьесы историка литературы, писателя:
О чем пьеса?
«Как очень многие произведения XX века, пьеса Александра Введенского — про преступление и наказание. Преступление может быть фиктивным или загадочным («Процесс» Кафки), свойственным природе подсудимого («Приглашение на казнь» Набокова), результатом, а не причиной обвинения («Елизавета Бам» Хармса) — во всех случаях наказание оказывается реальным. В «Ёлке у Ивановых» преступление действительно происходит, но «реальное» событие здесь становится лишь внутренним толчком к стремительному и немотивированному самораспаду драматургической реальности.»
Как она написана?
«Важнейший элемент обэриутской поэтики — «бессмыслица», то есть неожиданный, немотивированный разрыв причинно-следственной связи, который может открывать новые, загадочные и бесконечные смысловые глубины. В «Ёлке у Ивановых» (в отличие от, например, «Елизаветы Бам») такие разрывы возникают внутри на первый взгляд рационально развивающегося действия. Каждая сцена, если не каждая реплика, опрокидывает житейскую логику. Среди героев нет ни одного Иванова, все члены большой семьи носят разные фамилии
«детям» от 1 до 82 лет
на суде вместо истории убийства Сони Островой нянькой «для отвода глаз» излагается (в стихах) история ссоры неких Козлова и Ослова
городовой, «чтобы отвлечь убийцу от мрачных мыслей», декламирует гекзаметр про появившихся в городе «греческих всадников», пение Пузырёвой-матери состоит сначала из бессмысленного сочетания гласных, потом из такого же сочетания согласных — и так далее. Происходит теоретически мыслимое — но немыслимым образом, и в конечном итоге «бессмыслица» одерживает победу над житейски представимым сюжетом и поглощает его.»
«Непосредственно на обэриутскую эстетику влияли, с одной стороны, французские дадаисты ? (о которых обэриуты имели, впрочем, скорее теоретическое представление), с другой — вся традиция русской литературной и окололитературной «чепухи», апофеозом которой является творчество Козьмы Пруткова. Эти влияния, несомненно, прослеживаются и в «Ёлке у Ивановых». Но непосредственным материалом здесь служит, конечно, русская драматургия конца XIX века. Причём в ход идёт как массовая мещанская мелодрама, так и чеховская трагикомедия, в значительной степени обыгрывающая и пародирующая приёмы первой. У Введенского эти пародийные ходы доведены до «цирковой» грубости, в то же время он пародирует и чеховские дискретные диалоги, нагруженные подтекстом, паузы, недоговорённости.»
Очень интересные факты о пьесе приведены Валерием Шубинским, а иллюстрации Маши Пряничниковой отражают суть непостижимых абсурдов того времени.