Муравьиный бог: реквием (Александра Николаенко); АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2022

О товаре

Новый роман автора бестселлера «Небесный почтальон Федя Булкин», лауреата премии «Русский Букер».

Книга, которая, без сомнения, займет свое место в череде классических произведений о детстве

Пронзительный разговор о пропасти между старостью души и ее юностью, о нелюбви под видом любви, о власти сильного над слабым, а слабого — над слабейшим. О лжи и самообмане, окутывающих благие цели, и об эгоизме жертвенности.

Полностью написанный ритмизованной прозой, «Муравьиный бог» потрясает в первую очередь языком. Рецензенты ассоциируют роман с музыкой, с фразой «трудно быть богом» и с тайной, позволяющей назвать словами невыразимые вещи.

Аннотация

Роман "Муравьиный бог: реквием" — новое пронзительное слово о детстве, оставшемся без защиты разумных взрослых. Ребёнок — принц лета и солнца, бог котов и букашек — оказывается обвиняемым на суде человеческой старости.

Тёплая, смешная история мальчика и бабушки из "Небесного почтальона Феди Булкина" раскрывается иначе. Язык романа восходит к Заболоцкому и Введенскому, дух — к Фёдору Сологубу и Леониду Андрееву.

Саша Николаенко — писатель, художник, автор романов "Небесный почтальон Федя Булкин", "Убить Бобрыкина" ("Русский Букер"), сборника "Жили люди как всегда".

Моя книга о личной ответственности каждого: сильного — за жизнь слабого, старого — за жизнь малого, человека — за человека.

О детских следах в траве, несущих гибель её обитателям. О почти божественной власти человека над планетой Земля — "почти", потому что не мы её создали.

Это ещё одна попытка сказать "нет" миру, где уверенность в своей правоте и затрещина вместо жалости ведут в бездну. (Саша Николаенко)

Когда дерево растёт, оно нежно и гибко, а когда оно сухо и жёстко, оно умирает. Чёрствость и сила — спутники смерти, гибкость и слабость выражают свежесть бытия. (Из Лао-Цзы)

Цитаты

Она макала ветки в мыльно-зольные растворы, солила муравейники, перчила, капала карболкой, обкладывала холмики полынью, мятой, чесноком, и за пределы сада в сумерки несли вдвоём переселенцев-иждивенцев в вёдрах, ссыпая куличами на курган, и, перед сном крестясь на образа, шептала: — Велико, божи, милосердие твоё. Сад засыпал, освобождённый от врагов, и просыпался с первым муравьём.