Сравнить цены на книгу: Невидимка с Фэрриерс-лейн (Перри Энн); Эксмо, 2014

Этот объёмный роман оставил неприятное впечатление, хотя другие романы Энн Перри мне нравились. Во-первых, я довольно быстро догадалась, и кто убил Кингсли Блейна, и кто, через пять лет, судью Стаффорда. Причём это были разные люди. Смешно, что хвалёный инспектор Питт пришёл к осознанию этого через долгое расследование. Были такие чёткие подсказки. Во-вторых, прекрасно понимая, что викторианской эпохе была свойственна чопорность, строгое соблюдение приличий, чёткие социальные рамки и крайняя сдержанность в эмоциях, всё же ждёшь немного большей живости и увлекательности в диалогах, следственных действиях, поворотах сюжета. Тот же Конан Дойл, хотя сам жил в ту эпоху, а не был автором псевдовикторианских произведений, умел заинтересовать читателя на порядок сильнее. А в этом детективе всё слишком медленно и печально. В-третьих, удивляешься, как английские юристы в данной книге превозносят английское правосудие, ибо дело Аарона Годмена в исполнении Энн Перри выглядит чудовищно несправедливым и полностью сфабрикованным. А инспектор Питт и все судьи Апелляционного суда выглядят идиотами. То, что на их фоне читатель воображает себя умником, вряд ли приведёт его в восторг. К тому же раздражает число помощников Питта. К его жене Шарлотте прибавилась тёща и девчонка-служанка. Ой, я ещё забыла про тётю Веспасию! Слава Богу, хотя бы судьи, как говорится в книге, соблюдая конфиденциальность, не делятся с жёнами служебными делами, это не принято, неэтично. Смешно, что полицейским якобы может помогать практически вся семья, это уже явный перебор.

По сравнению с первыми книгами из серии о Томасе Питте, эта история – одна из самых скучных и затянутых. Не спасает даже интрига поиска главного злодея, выдержанная до самого конца и явившаяся достаточно неожиданной. Слишком много пространных размышлений главного героя Питта о своей жизни и сути бытия в целом, слишком вяло идет повествование. Сплошная рефлексия остальных действующих лиц.Книга подойдет для долгого тоскливого вечера, который больше абсолютно нечем занять.