Пейзаж в русской живописи (Андрей Романовский); Белый город, 2008

• Урвилов Вячеслав — 14 Апреля 2016

  4/5

  [закончу]
  Традиционно для обзорных изданий живописи более-менее репрезантативный перечень художников заканчивается к началу ХХ века, далее начинается какая-то нездоровая фрагментарность: к примеру, ни единой картиной не представлены такие известные пейзажисты, как Игорь Грабарь, Константин Юон, никак не отмечены писавшие похожие друг на друга, но сильно отличавшиеся от работ предыдущего времени Павел Кузнецов, Илья Машков, Роберт Фальк.
  Дальше – больше. На месте советского периода зияет семидесятилетняя черная дыра – он не представлен ВООБЩЕ НИКАК. У нас что, никто ничего не писал в это время? А ведь даже я, не особенно хорошо знающий живопись, могу вспомнить несколько авторов, работавших в этом жанре. Писал в характерном советском стиле пейзажи Георгий Нисский, работал в этом жанре Аркадий Пластов, замечательно солнечные картины писал Мартирос Сарьян (или он для нас уже заграница?). А бесконечно любимая мной «Мокрая терраса» Герасимова? Неужели это все не заслуживает упоминания? Допустим, уровень живописи понизился, произошли какие-то изменения в жанре, ну так пусть тогда нам скажут, что пейзаж стал колхозным, официозным, пусть расскажут про индустриальный пейзаж, про городской лирический, но пусть эти изменения отразятся. Вот появляется, например, такая штука, как разнообразные движения наивного искусства, даже если относится к ним скептически, но отразить-то их можно для общего развития? А то Руссо («таможенник») висит в ГМИИ, и никто не стесняется, а тут чего? Тут ничего…
  Завершается книга двумя десятками картин наших современников, совершенно традиционных, приятных глазу, но вторичных. Автор об этом говорит лишь в трех абзацах, отмечая, что современная пейзажная живопись ничего кроме имитации русского пейзажа конца ХIХ не предлагает.
  Одним словом, правильно было бы назвать эту книгу «Пейзаж в русской живописи от иконописи до начала ХХ века».
  Вердикт: в принципе, купить книгу можно, так как она способна дать представление о развитии этого жанра до начала ХХ века. Однако шедевром книгу никак назвать нельзя, ее можно взять, чтобы дома об этом что-то было.
  P.S. Когда начал писать рецензию, то в выводе были такие строки: «снисходительно заставляет отнестись к книге и то, что она относится к прежнему ценовому поколению, когда увесистые альбомы живописи можно было приобрести в пределах двух тысяч рублей
  новое же поколение подобных книг выходит уже в пределах четырех-пяти». Как это часто бывает, дела отвлекли, и вернуться к начатому я смог лишь через несколько месяцев и обнаружил, что это достоинство исчезло: теперь, будь добр, выложи за альбом около четырех тысяч. Нашлась и альтернатива книге – другой альбом, посвященный русскому пейзажу (тоже от «Белого города»), стоит он 17 (!!!) тысяч рублей. В руках я его не держал, возможно, что отпечатан он как нужно, и, судя по оглавлению, описывает даже советский период, но даже выяснять не буду, хорош ли он или плох, так как для меня покупка одной книги за такую цену – это что-то запредельное, как и покупка хай-энд-аппаратуры по цене хорошего автомобиля – все это не из моей жизни. Остается утешать себя лишь тем, что сто лет назад мои предки, бывшие крестьянами, вообще не имели доступа ни к классической музыке, ни к живописи, ни, наверное, даже к литературе, так что прогресс налицо, надо только подождать еще лет 100-150, и тогда каждый человек сможет беспрепятственно насладится достижениями мировой культуры в полном объеме.

  0

  0

• Урвилов Вячеслав — 14 Апреля 2016

  4/5

  В какой-то момент жизни, лет этак в 17-18, я вдруг посчитал, что как-то неприлично не знать классической музыки и стал это исправлять, покупая кассеты с ней, ютившиеся в музыкальных ларьках где-то в углах витрин «где их никто не брал и не берет» (разумеется, дело было довольно давно, еще до MP3-формата и широкого распространения компьютеров и интернета). Накупил довольно много, что-то даже ходил записывал в местную консерваторию (была у них такая услуга). Далее стал слушать, слушать, слушать часами, пытаясь понять, что же хочет этими звукосочетаниями сказать мне автор. Слушал долго и упорно, и с какого-то момента, звуки, действительно, стали складываться в образы, делая понятными мысли и эмоции людей, живших задолго до меня.
  И все было здорово, но в один из не самых лучших для меня дней, я зашел с приятелем в магазин hi-end-аппаратуры и услышал там любимый мной Второй концерт Рахманинова, который, мне казалось, я хорошо знал. Поразило меня, во-первых, качество звучания: я не ожидал, что можно не просто слышать музыку из какого-то источника, а БЫТЬ ВНУТРИ музыки
  а во-вторых, выяснилось, что из-за качества своего магнитофона я не слышал партий некоторых инструментов ВООБЩЕ. Понятное дело, что такие явные вещи, как, например, нарастание ведущего мотива в «Болеро» Равеля или темы нашествия в Ленинградской симфонии Шостаковича, я слышал, но проследить возникновение и развитие какого-нибудь второстепенного мотива в музыкальной ткани картин-настроений Дебюсси или в эпичных творениях Вагнера на моем магнитофончике было решительно невозможно. В этот момент я понял, как все печально, и что мое слушание классики можно уподобить чтению «Евгения Онегина» по книге, где половина слов непропечатана, – какие уж тут тонкости стиля или игра со словом, если фабулу понял – уже скажи спасибо. Сильно это меня тогда подкосило, потому как позволить себе действительно качественную аудио-аппаратуру я не мог тогда, (да, в общем-то, не могу и сейчас), а от слушанья доступного звучания теперь всегда остается осадок – «это не то».
  Зачем я все это написал? Да затем, что с данным альбомом происходит ровно то же самое: большая часть репродукций в нем выполнены так, что познакомиться получается лишь с сюжетом картины, а сам язык цвета, сочетаний полутонов и оттенков – обо всем этом можно, скорее, лишь догадываться. Не знаю, как это правильно назвать, но в книге присутствует что-то подобное зернистости, которая была на пленочных фотографиях, только очень-очень мелкой, будто пресс картину не допропечатал, и получился очень странный эффект – смотришь на картину в целом – она рябит, видишь регулярную сетку из непропечатанных точек, а начинаешь вглядываться – вроде ровная печать. В результате от многих картин возникает эффект песка: все время хочется протереть глаза, добавить яркости и контрастности.
  С цветом тоже не все в порядке – он все время плавает: то попадут в тон, а то будто перельют краски, а может быть просто для некоторых картин такая печать оказывается некритичной – например, для «Простора» Рылова, где все ярко и контрастно, а вот там, где в картинах есть полутона, плавные переходы, большие массивы, заполненные близкими по колориту мелкими мазками – все уходит в кашу. В итоге картины Поленова, Шишкина, Левитана, Васильева и многих других просто убиты такой печатью: общее впечатление от их неброских полотен настроения – какая-то серо-зелено-коричневая муть. Может быть, дело в размерах картин, ведь трудно на размере открытки сделать качественное изображение со всеми деталями. То есть, по сути, ознакомиться по этой книге можно лишь с общим видом картин, так сказать, с их сюжетом, но не с их живописными достоинствами. Так что для тех, кто хочет насладиться умением художника «передать подвижность и свежесть весеннего воздуха», или оценить «мягкость вечернего закатного света» и т.п., явно нужно будет поискать что-то другое.
  Теперь о содержании. Картин в книге, действительно, много
  причем создатели не ограничились одними только общеизвестными произведениями, присутствует немало полотен, которых я никогда не видел, есть авторы, чьих имен я также не знал. Однако при этом присутствует некоторая несоразмерность количества картин тому месту, которое данный художник занимает в истории русской живописи. Особенно удивило, насколько мало внимания уделили Левитану, в чьем творчестве русский пейзаж достиг некого максимума, той планки, которую, насколько я понимаю, никто после него уже не взял. А всего-то нашлось место для 10 картин, а вот у Айвазовского, к примеру, – аж, целых 29. Бесспорно, Айвазовский является одним из лучших маринистов мира, но вряд ли этот жанр так уж важен для РУССКОГО пейзажа, ведь море никак не назовешь его обязательным элементом.
  [закончу в другой части]

  0

  0

Все отзывы (6)