Число неизреченного (Олейников Николай Макарович, Лекманов Олег Андершанович (соавтор), Свердлов Михаил Игоревич (соавтор)); ОГИ, 2016

• Arthur Yanikh — 3 Августа 2016

  2/5

  не понравилось издание тем, что в книге собственно творчества олейникова - на сотню страниц. все остальные 400 страниц - это вставленный в книгу очерк по исследованию поэта, совершенно скучный и унылый. так бы и писали тогда в аннотации, что это не книга олейникова, а книга ОБ олейникове. разочарование.

  0

  0

• Куличкин Юрий — 27 Июня 2016

  5/5

  Лично я не могу найти в творчестве Олейникова всех тех моментов, которые так кропотливо препарируют авторы столь обширного предисловия к сему монументальному изданию. Для меня из всей их плеяды ближе Хармс, еще несколько ближе Введенский. В стихах Олейникова я нахожу тонкий юмор, сарказм, кураж, бурлеск, но никак не те три ипостаси глубинной поэтики, так внимательно разобранные О.Лекманом и М.Свердловым.
  Но, тем не менее они дали масштабную картину деятельности автора на почве детской литературы, что хотя и несколько односторонне, но может стать зачатком большой биографии. не менее важны вехи, связывающие его с миром, с другими людьми, с ближним и дальним окружением, не позволившие ему в лихую годину потащить за собой в бездну своих соратников и друзей. и остаться самим собой в нелепом тотальном страхе, в государстве, которому всегда до всего есть дело, погубившему его и других , таких молодых , не достигших сорока лет, не успевших многое еще сказать.
  Так или иначе все это так, и тем, кто захочет осилить всю книгу разом, я советую начать собственно с самого Олейникова, оставив предисловие на потом, благо в ней все вехи короткого творчества представлены по максимуму, есть даже рисунки из "Ежа", посвященные подвигам Макара Свирепого, которые в полной мере можно считать первыми советскими комиксами. Также на вклейках фотокопии документов, фотографии автора и его окружения, и справка о смерти, выданная после реабилитации, где датой значится 5 мая 1942г., тогда как авторы предисловия утверждают, что Олеников был расстрелян 24 ноября 1937, и никак не поясняют сей документ.
  Приходят на ум судьбы поэтов в современной России, где государство уже не карает инакомыслие так строго, но делает нацию двойных стандартов, в которых, к примеру современная поэзия, может существовать в любых проявлениях, быть доступной, но никому не нужной, так как оболваненные массы в погоне за материальным благополучием благополучно же забыли о пище духовной. не все, но большинство, В советское же время с точностью до наоборот, государство избавлялось от авторов, а книги их, столь жаждуемые читающей публикой ходили по рукам в рукописях или самиздате. И вот теперь в пылу бездуховности и творческого отчаяния, мы видим прекрасного молодого поэта В. Iванiва, шагнувшего в окно или Анну Альчук, не нашедшую возможно жить дальше, даже находясь в другом государстве, где кто-то возможно и оценил бы ее творчество. В продолжении примера - прекрасная поэтическая серия, выходящая в издательстве "Новое литературное обозрение" - "Н.В.П.- новая поэзия",(есть еще одна с характерным названием "Поэзия русской диаспоры), на произведение которой ни в "Озоне", ни в "Лабиринте" нет или практически нет читательских отзывов, а ведь это в большинстве своем прекрасные талантливые авторы.
  "Поэт в России больше чем поэт", и подтверждением данного высказывания с успехом является данная прекрасная книга. В завершении же хочется привести строки четвертого ОБЭРИУта, поэта Н.Заболоцкого, прошедшего лагеря, но чудом уцелевшего в этой мясорубке:
  
  В широких шляпах, длинных пиджаках,
  С тетрадями своих стихотворений,
  Давным-давно рассыпались вы в прах,
  Как ветки облетевшие сирени.
  Вы в той стране, где нет готовых форм,
  Где все разъято, смешано, разбито,
  Где вместо неба - лишь могильный холм
  И неподвижна лунная орбита.
  Там на ином, невнятном языке
  Поет синклит беззвучных насекомых,
  Там с маленьким фонариком в руке
  Жук-человек приветствует знакомых.
  Спокойно ль вам, товарищи мои?
  Легко ли вам? И все ли вы забыли?
  Теперь вам братья - корни, муравьи,
  Травинки, вздохи, столбики из пыли.
  Теперь вам сестры - цветики гвоздик,
  Соски сирени, щепочки, цыплята...
  И уж не в силах вспомнить ваш язык
  Там наверху оставленного брата.
  Ему еще не место в тех краях,
  Где вы исчезли, легкие как тени,
  В широких шляпах, длинных пиджаках,
  С тетрадями своих стихотворений.

  0

  0

Все отзывы (4)