Всё или ничего. Эссе о поэзии и прозе; Лимбус Пресс, 2016

Впрочем, самое неожиданное в книге — затерявшаяся где-то в разделе теории прозы авторецензия «Моя проза». Превратив свой человеческий лагерный опыт в опыт литературный, Шаламов делает следующий шаг — он подвергает собственные произведения и собственный творческий метод отстраненному литературоведческому анализу. В Шаламова-писателя, который смотрит на Шаламова-лагерника, вглядывается Шаламов-литературовед. В риторике немецкого философа Теодора Адорно это можно было бы назвать «литературоведением после Освенцима».
заказывала книгу для подготовки к ЕГЭ и для саморазвития. за такую цену получила великолепную книгу. переплет твердый, но оказалось немного меньше, чем я предполагала. пособие подойдет как для учителей, так и для людей, желающих знать чуть больше о литературе

До этой книги эссеистика Варлама Шаламова выходила отдельным томом в академическом собрании сочинений, которое, очевидно, было адресовано в основном филологам. Теперь же эссеистика Шаламова стала более доступной для широкого круга читателей.
Здесь автор "лагерной прозы" предстаёт перед нами тонким мыслителем, философом, критиком, но в первую очередь -- конечно, художником. Именно здесь раскрываются его эстетические взгляды, и это даёт ключи к новому, более глубокому пониманию его художественного наследия -- прозы и поэзии. Но не только. Шаламов комментирует стихи шестидесятников, критикует Толстого, вспоминает Маяковского, обращается к Фолкнеру и античной литературе, а также провозглашает собственные, уникальные теории поэтической интонации и новой прозы.
Этот пласт наследия Шаламова до сих пор остаётся малоизвестным, но, несомненно, он стоит самого пристального внимания и прочтения.