Святая мгла (Последние дни ГУЛАГа); Новое литературное обозрение, 2016

Последняя глава книги называется "Теперь о себе", чуть дополню её: Леван Бердзенишвили (род. в 1953 году), был арестован и осужден на 3 года по статье 71 УК ГССР (антисоветская агитация и пропаганда) и отбыл срок полностью в мордовской колонии строгого режима. Там он, по его словам (далее цитата из упомянутой главы) «провел три лучших года своей жизни. Говоря "лучшие годы" я имею в виду, что это самые хорошие годы жизни вообще (что может быть лучше молодости?) и что лучшего периода в моей жизни у меня просто не было: никогда больше не окружали меня такие люди, которых с великим рдением собрал тогда КГБ».
Мой знакомый, когда был студентом филфака, попал в 70-е в Мордовские лагеря за распространение самиздата, и он точно также отзывался о том периоде жизни: таких удивительных и замечательных людей, какие были рядом с ним там, встретить в своей жизни - большое везение.
Каждая глава книги посвящена отдельному человеку и называется его именем. Автор - талантливый рассказчик, недаром его сравнивают с Довлатовым. Вот глава с названием "Миша". Миша - это Михаил Васильевич Поляков, двоюродный брат Марины Влади (Марины Владимировны Поляковой-Байдаровой). Колоритная фигура, очень интересно читать (как, собственно, и про остальных, описанных в книге). Миша - "питерский". "Питерские" представляли значительную часть любой политической зоны. Цитата: "За исключением вечно шутившего Юджина, укладчика асфальта, все были с высшим образованием, а у Донского и Маниловича имелись еще и научные звания". Удивительна история с Мишей, как он попал под 71-ю статью. Цитирую отрывок: "Михаил Поляков руководил техническим отделом петербургской библиотеки имени Салтыкова-Щедрина и в течение многих лет на принадлежавших этому отделу копировальных машинах занимался размножением антисоветской литературы. Он себе установил норму пятьсот страниц в день и со стахановским рвением из год в год ее перевыполнял. В ту пору, когда одной такой листовки было достаточно, чтобы с обвинением в антисоветской агитации и пропаганде попасть в тюрьму, он создал копии приблизительно двух тысяч книг, распространив это море литературы по всему Советскому Союзу. В конечном счете Комитет государственной безопасности обнаружил всего лишь шесть книг. Для сравнения скажу, что первый номер органа нашей республиканской партии "Самрекло" ("Колокольня") мы с моей супругой явили обществу всего лишь в 13 экземплярах. [...] Поляков был приговорен к панджи-се (пять лет колонии строго режима и три года ссылки), но его дело не было закрыто, и раз в год его посещала делегация чекистов из Питера с иллюзорной надеждой на то, что сумеют "расколоть" Мишу на предмет какого-либо канала распространения антисоветской литературы."
Помимо жизнеописания колонистов до колонии, также описан быт колонии и всякие истории, приключавшиеся там. Описаний "ужасов Гулага" в этой книге нет, если не считать ужасом само лишение человека свободы и на годы его оторванность от родных и близких.
Издание очень качественное, печать и бумага офсет, стильная обложка. Тираж 1000.