Николай Рубцов в воспоминаниях друзей: Ранее не опубликованные стихотворения и материалы; Центрполиграф, 2008

Интересные у Николая Рубцова были друзья… Взять хотя бы составителя данного сборника воспоминаний Николая Попова. «Седой член Союза писателей», с хвастливым самолюбованием рассказывает о том, как движимый благородным желанием опубликовать эту рукопись «насиловал свое вдохновение», с лихостью превращая инструкции по эксплуатации фаллоимитаторов в «сплошные бурлески, раешники, способные расшевелить любого импотента или сосульку». Увы, владелец сексшопа оказался «рафинированным пуританином», творческого порыва нового Баркова не оценил, а в кредите отказал. Но поелику книга Николая Попова свет все же увидела, становится очевидным, что настырность «дедули», предпочитающего сексуальных красоток с бронзовым отливом, не пропала даром. Вот только кто стал долгожданным спонсором: заведующий мусорной свалкой или сутенер с ближайшей автозаправки?
Не менее занимательным другом предстает и некто Александр Михайлов, проректор по научной и ученой работе Литературного института им. А.М. Горького, где учился (и откуда регулярно исключался) Рубцов. Никаких обид от администрации института поэт, оказывается, не терпел, все это демагогические приемы некоторых «биографов». Напротив, с проректором поэт, хоть и был труден в общении, беседовал очень откровенно, даже доверительно, а не как учитель с учеником, и прощался за руку. Словом, власть в лице одного из своих представителей считает, что она дружила с Рубцовым. Интересно, как к этому бы отнесся сам Николай Михайлович?
В схватке двух «старых друзей», Виктора Астафьева и Станислава Куняева, за право носить титул мудрейшего наставника Николая Рубцова победа, пожалуй, осталась за автором «затесей». На пространный монолог «красноярской язвы» – что ни фраза, то каменная печать – Куняев ответил лишь невнятным стариковским ворчанием, путаными оправданиями (но мы-то знаем, что оправдывается виноватый) и тремя цидульками, адресованными «еще не известному России поэту» от имени «твоего Стасика». На этом его мемуарный багаж оказался исчерпан.
Воспоминания же Юрия Кузнецова столь многозначительны, что их можно привести практически целиком. «Наша единственная встреча произошла осенью 1969 года. Я готовил на кухне завтрак. Неожиданно вошел Коля. С утра его мучила жажда. Подставив под кран бутылку из-под кефира, он взглянул на меня и тихо спросил:
– Почему вы со мной никогда не здороваетесь?
Я пожал плечами, не зная, что ответить. Уходя, он добавил серьезным тоном с долей укоризны:
– Вот я – гений, но я прост с людьми.
Я опять промолчал, подумав про себя: На одной кухне – два гения! Не многовато ли?
Больше мы никогда не встречались».
По мнению Юрия Кузнецова, это весьма впечатляющий эпизод. По-моему, тоже. Без иронии. Воистину говорят: скажи мне, кто твой друг, и я скажу кто ты.