Динка (Валентина Осеева); АСТ, Малыш, 2020

В детстве зачитывалась "Динкой", там были и приключения с переживаниями заглавных героев, и романтика революционных будней)) Перечитав ее во взрослом возрасте поняла, что некоторые детские книги должны оставаться в детстве)) потому как поступки взрослых меня взрослую вводили в тупик)))

А книга-то на самом деле очень грустная. Взрослые люди заигрались в политические игры, вовлекли в эти игры детей. Все заняты подготовкой революции, расшатывают «старый мир». Аллегория этого процесса - сцена, в которой снимают со стены икону Богородицы и вешают на ее место портрет Чернышевского.
Валентина Осеева предельно романтизирует заговорщиков - такие прекрасные, благородные люди
вот убьют царя, и наступит рай на земле. Читаешь эту книгу спустя сто лет, и сердце сжимается при мысли, что у них начнется после революции. Вот убьют царя - и наступит... Горечь этих мыслей отравляла мне всё восприятие книги. Какие же, думала я, дураки, дураки несчастные...
А горше всего то, что написано интересно, дети такое любят. История местами детективная, местами лиричная - но с идеологической отравой. Вот, к примеру.
«– Я, Лень, знаешь что тебя попрошу… Когда ты уж совсем вырастешь, тогда отомсти всем торговкам, у которых сало, и потом…
- Этих торговок мы, как вырастем, то сразу… каюк! С салом – без сала… – яростно жестикулируя, заверил Ленька.
– И лавочника… И вообще всех подлых людей… – подсказывала Динка.
– Всех, всех! Об этом и говорить нечего! Мы с ними разберемся! А сейчас ты вот что… Как заметишь за кем какую подлость, так и запиши себе, ладно? И не плачь, не надрывай себе сердце, а – р-раз! И запиши! Вот, к примеру, как.
Ленька вырвал из тетрадки лист и, подумав, написал на нем большими буквами:
КАРАЮЩАЯ РУКА
– Вот, – сказал он, передавая этот лист Динке. – Тут ниже ты и записывай! Вот садись к столу и запиши: «Торговка… Лавочник…» Только список свой ты до времени держи в тайне. Поняла? – подняв вверх палец, торжественно внушал Леня».
Дети составляют расстрельные списки. Мороз по коже.