Экономика без догм: Как США создают новый экономический порядок; Альпина Паблишер, 2021

Перефразируя Гоголя, можно сказать, что Владислав Иноземцев есть уникальное явление современной русской жизни, до конца не оцененное и не поддающееся определению.
Назвать его экономистом, означает существенно сузить сферу и смысл его творческой деятельности; назвать публицистом – размыть ясную, научную конкретику, которая составляет доказательную базу его работ, придавая им такую убедительность. В своем творчества он сочетает широту и трезвость суждений, с блестящим знанием экономики и редким умением взглянуть на проблему под новым, неожиданным углом.
Авторов такого уровня в России нет, их и в мире-то, увы, совсем немного; в прошлом веке их называли мыслителями. Доброжелательности со стороны властей они в России никогда не встречали, ибо привычку размышлять любое российское правительство считает вредной в принципе, усматривая в ней неготовность подчиняться без рассуждений.
Новая книга Владислава Иноземцева «Экономика без догм» является завершением его выдающейся трилогии, начатой работой «Несовременная страна» и продолженной в «Окраинной империи». Если в предыдущих трудах Иноземцев обрисовывал печальные следствия плановой, директивной экономики, практикуемой в России, то здесь он говорит о либеральном подходе, возвращающем экономике свободное дыхание и позволяющем ей на Западе преодолевать самые тяжелые кризисы без риска больших потерь.
Главным и, пожалуй, единственным недостатком этой работы, как, впрочем, и двух предыдущих, является свойственное Владиславу Иноземцеву какое-то странное академическое тщеславие, почти провинциальное, побуждающее его загромождать свои сочинения множеством ненужных цитат, ссылок, латинизмов и галлицизмов, которые облипают его повествование, как ракушки корабль, мешая свободному, естественному ходу.
Вместо того, чтобы быть самим собой, а именно – выдающимся русским мыслителем, - он будто вновь и вновь пытается доказать, что он вполне квалифицированный доктор наук. Хотя докторов наук в России – тысячи, а Иноземцев – один.
К.Ш.