Отзывы на книгу: Автохтоны (Мария Галина); АСТ, Жанры, 2015

Повествование очень сильно напоминает течение реки – плавное, тягучее, без гребней волн и штормовых ветров. И ты плывешь в этом течении страница за страницей, наслаждаясь игрой слов, увлекаясь сюжетом, и через некоторое время – перелистывая последние десятки страниц – замечаешь обрыв, конец реки, водопад, подернутый брызгами и туманом. И ты совершенно точно упадешь с этого обрыва вместе с толщей воды. Ты начинаешь судорожно барахтаться в сюжете, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, спастись хоть каким-нибудь чудом. Вода – слева, вода – справа, а тебя неумолимо несет к финалу, и с последним перелистыванием страницы тебя выкидывает с обрыва, в бездну, где ничего нет, а за тобой устремляются потоки тягучего повествования, в котором тебе было так хорошо, так спокойно и уютно…
Язык умопомрачительный. Литературный экстаз обеспечен каждому читателю. Сюжет интересный, но является скорее дополнением к виртуозной игре слов. Концовка открытая. И додумать её, дофантазировать, нет никакой возможности. У меня осталось ощущение раздражения, даже злости на автора. За то, что выбросил из своей книги, выпнул, как заразного, будто испачкался о читателя. Как бы ни было хорошо написано, но рекомендовать эту книгу я не стану. Если только какому-нибудь литературному мазохисту?

Странно, но даже при обилии диалогов и нарочитой укороченности фраз, и даже при том, что сама Мария Галина называет себя «нарративщиком», текст певуч, музыкален, пленителен. Не просто «встал – пошел – выпил кофе», отнюдь. Атмосферный город Львов (а это он и есть) - настолько атмосферный, что появление в нем сильфов, оборотней, прозрачников и пр. сущностей кажется очень естественным. Чувственный и чувствительный, эмоционально взвинченный мир театра перетекает в мир реальный, и уже не разберешь, где реальность, где вымысел. Кто врет, кому верить? Да и верить ли самому герою, попадающему в город? Ведь он на протяжение книги – просто «он», Некто, приехавший собрать информацию о давней премьере в местном театре.
Словом, КАК написано, мне понравилось: такое чтение – это как беседа с умным, эрудированным собеседником. Но вот ЧТО… То, что в собеседнике-авторе поначалу казалось приятной необычностью, вдруг открывается как чрезмерная склонность к мистификациям. Обилие атмосферных вуалей скрыло смысл, количество действующих в настоящем и прошлом персонажей запутало – хотелось видеть ту же историю, но сокращенную в половину. Разгадки для такой толщи сгущаемых автором обстоятельств показались вдруг неубедительными, ходульными, театральными. И этот открытый финал… Все-таки, думаю, открытость концовки в запутанных мистических романах – не лучшее решение. Потому что читатель весь текст доблестно продирается меж малопонятных перипетий сюжета, надеясь на награду – на то, что в финале ему, наконец, станет ясно если не все, но хотя бы можно будет домыслить сюжет. Но этого не случается. Главный герой уезжает на верхней полке поезда, но ощущения поставленной точки нет, есть ощущение движения дальше. И дальше… никаких предположений.

Не буду говорить за каждого, но уж точно многим доводилось испытывать в жизни «бессмысленную жажду чуда», о которой писал Арсений Тарковский. Множество фантастических произведений рождается из желания чудес, которые пусть и не были бы нам видны, но существовали где-то рядом, на соседней улице, за углом. Не такой главный герой романа «Автохтоны» Марии Галиной. Когда-то в детстве он принимал два красных огонька в ночной тьме за глаза великана, пока отец не объяснил ему, что это маячки на вышке. С тех пор главный герой, который до самых последних страниц будет оставаться безымянным, всегда видел только сигнальные маячки, даже если на него в самом деле смотрел злой великан. Великан действительно может оказаться злым, ведь мы зачастую забываем, охваченные жаждой чуда, что чудеса могут быть с двойным дном — и не совсем приятные.
Главный герой отмахивается от чудес и упорно не желает видеть их, так что повествование разделяется на три русла и нельзя сказать, какое из них более полноводное. Одно — сугубо практичное, сухое, детективное сквозь призму восприятия основного персонажа. И пусть рассказчик не слишком надежен, ведь литература давно приучила нас быть немножко параноиками и не доверять беззаветно любому рассказчику, все же его точка зрения имеет право на существование. Второе русло — местечковое, автохтонное, сказочное. Городские легенды на территории бывшего СССР не слишком в ходу, это больше западный термин, однако именно из них рождается полумифическое полотно, которое ткут жители городка. Истории про сильфов, саламандр, тритонов и оборотней с успехом заменяют сплетни и скандалы из ток-шоу. Этими легендами город понемножку пытается опутать и затянуть в себя главного героя, сделать его из чужеродного своим, добавить толику кипучей «автохтонности» в холодную кровь, поэтому даже официанты в кафе, завидев его в первый раз, спрашивают: «Вам как обычно?» Третье русло – это читательское восприятие. Читателю постоянно придется сидеть между двух стульев и мучительно метаться между реальностью и ей же с приставкой «сюр-».
Итак, главный герой пытается распутать загадку спектакля многолетней давности, по крайней мере, он так утверждает. История с придумыванием продолжения рассказа Гайдара про голубую чашку дает нам ключ: надо не слепо верить рассказчику, а попытаться понять и вообразить его предысторию: почему он этим занимается и почему поступает именно так, а не иначе. Перед основным персонажем и перед читателем встает вопрос, вечно ли все-таки искусство или оно давно мертво? Можно ли воскресить то, что давно прошло? И как только мы задаемся вопросами о времени, как все начинает перемешиваться и путаться. Не случайно одного из главных действующих лиц зовут «Вертиго», только если настоящее медицинское вертиго — это головокружение и путаница в пространстве, то вертиго в «Автохтонах» — это головокружение и путаница во времени. Искусство, например, вне времени и пространства. В романе спектакль многолетней давности ставит сам себя на протяжении долгих лет, то есть всегда, главный герой ходит по одним и тем же местам в одно и то же время, как фигурка на пражских курантах, а потом и вовсе настоящее с прошлым перемешиваются в слоистый коктейль. Как запеканка, которую постоянно готовит одна из героинь: пусть начинки и разные каждый день, но творожная основа всегда одна и та же, так что главный герой сомневается даже, не вчерашняя ли это запеканка под новым соусом. Главная линия романа сплетается кольцами, идет внахлест сама с собой, но автор не забывает и про полутона, подтемы и субвопросы. Произведение не осталось однолинейным, что не может не радовать.
Есть очень хорошая метафора, которая растет из самого текста произведения. В коридоре одного из персонажей висит медленно мерцающая лампочка, и мы вместе с главным героем вспоминаем, что лампочки по принципу своего действия не светят непрерывно. Каждая лампочка быстро-быстро мигает, освещая пространство, а наш мозг сам достраивает цельную картинку постоянно светлой комнаты, так как не может воспринимать такую скорость нормально. Но ведь если она постоянно загорается и освещает пространство, значит, эта же лампочка постоянно затухает и пространство окутывает тьма. Что если бы мозг мог достроить картину не только по мерцающим вспышкам света, но и по мерцающей тьме? Была бы она такой же реальной и правдивой, как и ее светлая версия? В «Автохтонах» Мария Галина дает нам возможность выбора, как именно и с какого ракурса смотреть на всю историю. Правильного или неправильного варианта здесь не будет, решение останется за читателем, как и его последствия.
Роман не стоит читать тем, кто любит, чтобы автор объяснял все до последней буквы и до последнего блика на стене, не оставляя возможности читателю для сотворчества. Мария Галина вообще не пишет для тех людей, которым по душе, чтобы автор проводил читателя по тексту за ручку, указывая пальчиком на наиболее интересные места. Впрочем, один на один с ловко закрученной историей она нас тоже не оставит и в нужных местах подскажет направление знаками, нужно только быть готовыми их видеть. Думаю, что «Автохтоны» понравятся тем, кто считает читателя почти равноправным автору коллегой, участвующим в создании ткани хорошей истории. Кроме того, автор оставляет для нас даже не один, а два романа. Первый читается неподготовленным читателем без спойлеров. Второй предназначен для перечитывания и понимания множества маленьких деталей, которые мы упустили при первом прочтении. Текст, впрочем, один и тот же.

Книга мне понравилась, так же, как понравилась в свое время "Волчья звезда". На видео - Мария Галина рассказывает о фантастике, о поэзии, о себе и о новом романе. Ярмарка "Тверской переплет".(Прошу прощения, звук записался плохо).

Галина понравилась после сборника "Куриный бог": хороший язык, сюжеты (которые не всегда бывают при хорошем языке), и при этом еще заставляет подумать. Поэтому новый роман купила, не задумываясь. Начало вызвало если не восторг, то радость - язык, действие, тайны... Такую, что начала придираться к мелким ляпам, которых не замечаю в общем потоке чтива (сбитые сливки - сливки взбивают, а сбивают масло
висит в МОМе - надо в МОМА, потому что Museum of Modern Art и т.д.).
К 120 странице действие по-прежнему было, но к красотам стиля привыкла, а развития уже не было. На 200 странице посмотрела - сколько еще осталось.
Разгадки начались слишком поздно и показались простоватыми.
Общее впечатление двойственное. С одной стороны, ах, хорошо написано, так нынче мало кто умеет. с другой - слишком много необязательных завитушек и слишком затянуто. Такое впечатление, что Мария Семеновна много насочиняла и решила все впихнуть в этот сюжет, надеясь, что к концовке как-нибудь само развяжется.
А какая бы чудная книга получилась бы, будь она вдвое короче!
Читать следующую книгу Галиной буду, но безоговорочно рекомендовать другим - поостерегусь.