Отзывы на книгу: Изгои Средневековья: "черные мифы" и реальность; ООО "Издательство Астрель", 2021

Прочитала с удовольствием. Многие вопросы разъяснены. Книга написала спокойным не слишком заумным языком, хотя Гугл держала под рукой.

Oksana Ermakova, истоки антисемитизма как минимум в конфликтах секты Иисуса с храмовниками: кто Богу милее, а потому должен получать деньги и т.п. в обмен на духовную валюту, молитвы и т.д.
Так и сейчас люди сражаются за ресурсы и продукцию, вместо совершенствования их добычи, использования и производства ("Практическая конфликтология: от конфронтации к сотрудничеству" Пономаренко).

Довольно интересно, немного обьясняет истоки антисемитизма, хотя вопросики остались. Средневековье для нас довольно темное время и этим и привлекательное.

Познакомился с проектом через подкаст, а тут еще и книга попалась, весьма интересная, да и изложение не слишком сухое на мой вкус

Очень интересная книга. Подойдёт для любителей интересных фактов о средневековье. Узнала много нового и познавательного.

Очень плохая бумага. Сейчас стыдно издавать книги с таким качеством бумаги. Иллюстрации черно-белые, плохо пропечатаны. Этим страдают почти все книги серии "Страдающего средневековья". Надеюсь, ситуациия изменится.

Рада была снова приобрести и прочесть книгу из проекта «Страдающее средневековье». Как всегда очень познавательно, написано живым и простым языком, как и в предыдущих книгах.

Евреи в средневековой Европе, безусловно, много страдали – от наветов, дискриминации, физического насилия. Никоим образом не следует об этом забывать или это недооценивать: еврейская историческая память хранит это знание, а историческая наука по возможности его уточняет. В то же время оскорблением памяти как христианской Европы, так и самих евреев было бы видеть в них исключительно жертв фанатичного католического духовенства, алчных монархов, корыстных бюргеров, невежественного и жестокого народа. Несмотря на периодические наветы, погромы и изгнания, большую часть времени все же текла обычная жизнь, которую власти старались регулировать и не допускать эксцессов, и развивались разнообразные отношения с соседями-христианами: повседневные бытовые контакты, экономическое сотрудничество, интеллектуальный диалог, дружеские и интимные связи. За межконфессиональную сегрегацию выступала как церковь, так и раввины, но реальная жизнь вносила свои коррективы.
Нетерпимость, а то и ненависть бывали свойственны обеим общинам. Абсурдно было бы представлять дело так, как значительная часть «слезливой» апологетической еврейской историографии: будто жертвы погромов и наветов, хранившие память о многочисленных аналогичных травмах в предыдущих поколениях, были невозмутимо смиренны и кротки и не лелеяли в своих фантазиях тот или иной сценарий мести. Выдающий отечественный антиковед С.Я. Лурье в своей книге «Антисемитизм в древнем мире» утверждал, что важнейшей особенностью еврейского характера, сложившегося в диаспоре, был отказ от автоматической, «рефлексивной», реакции на нанесенные им обиды. «Инстинкт национального самосохранения приучил их вовсе не реагировать на менее тяжелые обиды, а на более тяжелые реагировать не рефлексом, а разумом… Но с точки зрения античной морали такой способ реагировать на обиду считался недостойным свободного человека. Евреи, со своей стороны, эту естественно возникшую черту, не нуждающуюся ни в осуждении, ни в порицании, не преминули возвести в высшую добродетель. Христианский принцип: “ударившему в правую щеку, подставь левую’’ – не что иное, как вышедшая из еврейских недр утрировка этой специфической национальной особенности…» Но средневековые евреи не читали Лурье, да и евангелие читать не должны были (хотя исключения встречались) и, реагируя на нетерпимость нетерпимостью, левую щеку подставлять не торопились – или подставляли, но с совсем иными целями. Принципиальное различие, конечно, состояло в том, что у евреев негативные чувства в адрес христиан находили выражение в устном и письменном слове, у христиан же нередко доходило до дела.
_____________________________________________________________
Бумага не плотная, офсет, иллюстрации черно-белые, четко пропечатанные.

Catherine Zamula, черт, не та книга. Писала про Византийскую кунтскамеру

Очень интересная книа, где факты из науки и серьезной истории тесно переплетены с анекдотами и византийской «желтой прессой». Рекомендую всем, кто хотел бы почитать что-нибудь историческое и при этом занимательное. Не рекомендую тем, для кого Византия – страна святых и ничего более. Калделлис показывает византийцев живыми людьми со своими взлетами и падениями, страстями и аскетизмом, роскошью и убожеством. И в этом прелеесть «Византийской кунсткамеры».