Непохожие поэты (Прилепин Захар); Молодая гвардия, 2017

В прошлом году я читала книгу Натальи Громовой "Все в чужое глядят окно" об эвакуации в Ташкент в начале Великой Отечественной войны советских писателей, поэтов и прочих деятелей культуры. В Ташкенте оказалась большая творческая тусовка, среди которой были Ахматова, Чуковские, А.Н.Толстой, Раневская, вдова Булгакова Елена Сергеевна, сын Цветаевой Мур и многие другие.
Но чаще всего в этой книге фигурировало имя поэта Владимира Луговского. На базе семейного архива Луговских и строится основная часть повествования. Биография Луговского меня поразила. Оказывается, после революции это был довольно известный и успешный поэт, обласканный славой и всеобщей любовью. Видный, огромного роста, с внешностью и статью настоящего героя, стихи он писал тоже геройские. В гражданскую ездил в Узбекистан бороться с баями, после возвращения работал в угрозыске, учился в Главной школе Всевобуча, служил в Управлении внутренними делами Кремля и в военной школе ВЦИК. Стихи писал о революционной романтике и своих поездках в Среднюю Азию. Стихи, как по мне, такие же средние, как и Азия - невнятный белый стих в основном. Позже Луговской преподавал в литературном институте, его ученики - Долматовский, Симонов и многие другие. Всегда подтянутый, в военной форме, поэт-герой, воспевавший войну и всякие лихие дела. В его квартире куча оружия и шашки на стенах. Его обожают не только женщины, а вообще все вокруг. И вот началась война, Луговской мобилизован, но в первые же дни попадает под бомбежку поезда, который вез его на фронт. Он остался в живых и не получил ни царапины, но это напугало его безмерно. Он возвращается в Москву, ложится в больницу, а позже едет в эвакуацию с сестрой и матерью в Ташкент. Там он сильно пьет, валяется по арыкам, клянчит на улицах мелочь на выпивку, плачет на плече Елены Сергеевны Булгаковой (как раз перед самой войной у них завязался роман). В общем, эта метаморфоза, произошедшая с поэтом в образе героя, воспевавшего войну, поражает! Ему всего 41 год, его товарищи сражаются на фронте, а главный герой валяется пьяный в арыке.
И вдруг я узнаю, что в серии ЖЗЛ вышла книга, посвященная Луговскому. Во мне поднялось негодование, - замечательных людей, ничего себе! А написал эту книгу Захар Прилепин, к которому у меня после его призывов идти воевать на Донбасс негатив еще больше, чем к Луговскому. Вот прямо одно к одному: неприятный мне писатель пишет об очень неприятном мне поэте. И что же я делаю? Я беру и читаю эту книгу:))) Во-первых, давно было любопытно, как пишет Прилепин, назначенный ныне главный русским писателем
во-вторых, книга посвящена не одному Луговскому, а еще двум поэтам - Мариенгофу и Корнилову. Про одного Луговского я бы точно читать не стала. А тут стало интересно. Про Мариенгофа в статусе поэта, а не прозаика я практически ничего не знала
имя Бориса Корнилова, автора строчек "Нас утро встречает прохладой", мне вообще было не известно. А он в свое время был весьма популярен, а еще женат на Ольге Берггольц. В общем, карты сложились, и я взялась за чтение.
И книга мне очень понравилась. И стиль Прилепина, и слог, и увлекательность повествования, а особенно то, что он как-то трепетно о них написал, нежно, с большой эмпатией..
Итак, три совершенно разных поэта, у которых общее - эпоха. Мариенгоф сын еврея-выкреста и русской дворянки. Корнилов — крестьянского рода, горожанин в первом поколении, сын сельских учителей. У Луговского — оба деда православные священники, отец — столичный преподаватель, истинный русский интеллигент, мать — певица.
Мариенгоф был имажинистом, Луговской конструктивистом. Корнилов, в сущности, ни к какой литературной группе не относился, но его чаще всего приписывали к «крестьянским поэтам».
У Мариенгофа я читала только прозу, каким-то образом проглядев, что он был поэтом. От его "Циников" я в 13-14 лет сильно фанатела, думаю, что и стихи его пришлись бы мне в ту пору по душе)) Эксперименты и эпатаж я тогда как раз очень ценила
)) А вот Прилепин, мне кажется, Мариенгофа-поэта очень уж переоценивает, пытаясь приравнять то к Есенину, то к Маяковскому. Мне он еще чем-то Северянина напомнил. Вот в этом и фишка - слишком он похож на всех сразу...
Больше всего мне понравилась вторая часть - про Бориса Корнилова. Мне он кажется талантливей всех из этой троицы и очень жалко, что попал он в кровавые жернова своей эпохи. Про Корнилова написано особенно душевно, может быть потому, что он земляк Прилепина, из Нижнего Новгорода. Про его жизнь с Ольгой Берггольц, которая была его первой женой, тоже интересно было почитать, два поэта в одной квартире - это что-то! Корнилов был такой разудалый, дебоширный, скандальный поэт а-ля Есенин, которому многое прощали за самобытный талант, а в итоге расстреляли за его стихи, в которых углядели троцкизм и кулацкую пропаганду...
Часть книги про Луговского любви к нему и его творчеству не добавила. Но опять же очень понравилось, что Прилепин не осуждает его, жалеет, пытается понять. Судьба сыграла с ним злую шутку - хотел взрывов, бойни, войны? - нна, получи! А вот сдюжишь ли? Не сдюжил. Я тоже пытаюсь не судить и как-то понять. Явно что-то с психикой его случилось, посттравматический синдром, видимо. Но как вспомню, что его ученик Константин Симонов прошел всю войну и писал замечательные стихи
ушел на фронт раньше своего призыва Булат Окуджава
погиб, возвращаясь с задания будучи военным корреспондентом, Евгений Петров
с концертами для поддержки духа советских бойцов по фронтам ездят Клавдия Шульженко, Нина Русланова, Любовь Орлова, а Луговской, имея звание офицера, валяется пьяным в жарком Ташкенте... В семье Луговских сегодня никто не вспоминает о родстве с ним. Его дочь Людмила Голубкина, знаменитый сценарист и кинематографист, рассказывала автору, что ее дети и внуки равнодушны к поэзии Луговского и к его памяти. Знаменитую коллекцию сабель Владимира Луговского давно распродали...
Спасибо Захару Прилепину, что достал эти забытые имена с пыльного чердака поэзии.