Представление о XX веке (Хег П.); Симпозиум, 2020

Интересно, что книга представлений о 20 веке, написанная в 1988 году, актуальна до сих пор. Проблемы, взятые Хёгом за основы каждых историй семей, глубоко психологичны и в каждой из них виден достаточно подробный анамнез персонажей. Данная книга полезна для психологов и психотерапевтов, а также студентов, как источник кейсов проблем личности и причин их возникновения.
Неоднократно упоминается, что данное произведение дебютная работа Хёга и это заметно. Если в "Смилле и её чувстве снега", "Тишине", "Женщине и обезьяне" есть однородная структура повествования, что легко воспринимать, то здесь сложность чтения возникает в связи с поглавным переключением на разные, лишь отчасти связанные чем-то, семьи. Первые три истории походят на притчи. Практически каждая глава словно самостоятельная история.
Несмотря на множество героев, меняющиеся линии повествования и нелицеприятные факты словно из средневековья, данный роман интересен и не оставляет шанса бросить его, не узнав, кто проводит читателя через все вехи поколений "тёмных" семей и выводит всех скелетов каждого персонажа на суд читателю. Самое примечательное при чтение этой книги, что я до сих пор не смогла симпатизировать ни одному из них. Если в тех, что я читала до этого, были и главные герои и второстепенные, которые мне нравились, то здесь для меня это испытать невозможно.
Автор оставляет шанс, лишь на сочувствие детям, которые вынуждены сами пробивать себе дорогу в жизнь всеми доступными им способами и порой заново постигать мир, уже не следуя сценариям родительской жизни. В них есть цель - двигаться вперёд, как можно дальше от своего прошлого.

Наконец - то прочитан старый "новый " роман Хега. Начну с того, что издатели мурыжили поклонников изданием этой книги добрых четыре года. Да, что греха таить , даже в ранних изданиях "Симпозиума" конца 90-х анонсировалась эта книга, правда немного под другим названием. И вот, наконец, в период пандемии и самоизоляции мы ее получили. За все то время Хёг успел написать еще две книги, и одному богу известно сколько мы будем ждать их перевода на русский.
И здесь, я как поклонник автора , прочитавший все его переведенные книги, скажу, что "Представление..." убило во мне многолетнее почитание его таланта. Спросите себя, когда прочтете, а стали бы вы читать Хёга дальше, если бы эта книга стала для вас первой в его творчестве, как собственно и дожно было случиться. Я лично отвечу - врядли. И не потому , что книга плоха, здесь не может быть сравнений, ведь она первая, и вней уже глубоко чувствуется полет фантазии и словесное мастерство автора "Смиллы" и "Тишины". И даже не потому, что она несколько нудная, особенно третья ее часть с заунывным описанием карьеры Карстена, послужившей явным признаком падения духовного величия персонажей всего романа, неким оскудением жизненной отрешенности, безбашенности, которую воплощают практически все герои предыдущих поколений, заканчивающуюся столь грустным превращением Марии в банальную домохозяйку. Нет, все не по этому. Просто книге не хватает некой глобальности, и история нескольких поколений столь разношерстных и колоритных персонажей становится зажатой рамками захолустной Дании с ее чопорностью и нищетой, с ее народом, практически не заметившим немецкой оккупации, с ее последующей интеграцией в послевоенную действительность, которой автор уделил всего ничего. Да, даже здесь проявляется своего рода величие Хёга - датчанина, молодого патриота( чего не скажешь прочтя все последующие его книги), желающего дать шанс своей европейской окраине в общеевропейской истории двадцатого века. Но все это несколько скучно и уныло, и весь позитив и надрыв первых двух частей столь грустно нивелируется частью третьей, которую я еле домучил, и именно она и стала для меня решающей в общей оценке романа. Двадцатый век Хёга убог и неконструктивен, в нем нет ни малейшего признака тех его событий, которые захлестнули весь мир и продолжают влиять на него и поныне.
Но написав все это, я все же хочу простить автора за его дебют, и даже немного порадоваться, что книга дошла до меня только сейчас. Ведь будь иначе, велика вероятность того, что я не прочитал бы его последующие, бузусловно великие произведения.