О книге: V.: роман (Томас Пинчон); Азбука, 2022

• Максим — 19 Февраля 2024

  5/5

  Я закончил чтение этой книги с необычно маленьким названием, и она почему-то показалась мне более мрачной, чем другие книги Томаса Пинчона, но она оказалась такой же разухабистой, как и всё остальное, что он написал. Фактически, в этом, его первом романе, его стиль уже кажется хорошо развитым, со многими из тех же приемов и тем, что и в его более поздних работах. Хочу отметить, что меня не интересовали в равной степени все пространные отступления, некоторые из которых длились в достаточном степени слишком долго. Однако, я не утверждаю, что все части плохие, нет, лучшие части были и читались неимоверно превосходно. В этой книге была одна из моих любимых тем Пинчона, такая как идиотизм бюрократов и то, что история (как индивидуальная, так и общественная) - это что угодно, только не непрерывная сквозная линия, которая имеет какой-либо смысл и которой приписывается какое-либо значение только постфактум.

  0

  0

• Лушников Валерий — 31 Марта 2023

  2/5

  Одной из 5 причин купить эту книгу Лабиринт считает "Неповторимый авторский стиль", который создаёт "уникальные и незабываемые впечатления от чтения".
  Стиль господина Немцова, переводчика данного издания романа, (а именно о нём и следует говорить в данном контексте),
  действительно создаёт упомянутые впечатления.
  На определённом этапе чтения эти впечатления стали просто переполнять меня и настойчиво требовать фиксации перлов, оставляющих наиболее сильное послевкусие, дабы поделиться ими с окружающими.
  Позвольте, уважаемые потенциальные читатели этой книги, предложить Вашему вниманию некоторую толику перлов господина Немцова.
  Пунктуация источника сохранена. В скобках указаны номера страниц.
  Они взирали из-за оврага обесчеловеченные и отчуждённые, словно были последними богами на земле. (323)
  Сюда, - сказала она, обнажившись всей нижней половиной, - здесь, на ковре. (333)
  Она встала, неуклюже втискиваясь в бюстгальтер. (341)
  Меж тем Сляб дотошно валандался у своего холста - [...], - кратко тыча в его поверхность тонкой старой колонковой кисточкой. (342)
  Ты хочешь изменить меня в то, что не я. (343)
  Она была у Матильды, когда он доехал туда
  но едва. (347)
  - Конечно, сказала она
  и Шаблон отозвался, конечно безмолвно. (351)
  Макклинтик Сфер, у которого солировал рог, стоял у безлюдного фортепиано, не глядя ни на что в особенности. (324)
  Они поборолись, спотыкуче и неумело, стараясь драться, как на экране в вестернах. (332)
  Свин выбрел на кухню. (332)
  Днубитна, как Фаусто не мог не знать даже в тягчайших глубинах подозрения, вообще не имел никакого отношения к её неохоте.(362)
  У неё рожковая мягкость моего сердца. (362)
  Позднее(...) отношения с Эленой, должно быть, вступили в некоторого рода мораторий. (364)
  Я о них так говорю: наша гражданская оборона, хоть и состоит почти вся из обычных тружеников, военна в высочайшем смысле. (365)
  Она лежит навзничь, угрюмая
  незапамятная женщина. (369)
  Они не чувствуют, как пальцы лет втрепывают возраст, погрешимость, слепоту в лицо, сердце и глаза. (372)
  Мужественность на Мальте тем самым все больше определялась понятиями скальности. (377)
  Он принялся развернуто порицать Тифкиру, подчеркивая то или иное сотрясеньями, от которых жирный торс циклично содрогался. (381)
  С великим хихиканьем и шаткостью Днубитна и одна девушка помогли ему подняться. (381)
  У Фаусто и его "Поколения" просто не было времени на все это лениво интеллектуальное мошенство. (383)
  Но английскость в нем никуда не девалась, она вела дневник. (383)
  Тени-клинки исчезли, все свет и тень миновали в огромную кислотную зелень. (388)
  Среди деревьев, на краях глаз мы видели детей. (389)
  Она покачала головой. Пустила взгляд бродить между землей и скрипучей ракушкой. (389)
  Я по правде - так я аргументировал - любил эту женщину всем, чем во мне можно ускорить или закрепить любую любовь: но здесь любовь была в растущей тьме: сякла, отдавая и ясно не зная, сколько всего теряется, сколько когда-нибудь вернется. (389-390)
  Трепетки вокруг нас, нарастая, в панике, становились громче детей или призраков детей. (390)
  Народ подтянется, когда станет попозже. (402)
  Рубин держалась за его руку с определенной вежливой натяжкой. (404)
  Рубин, позвольте пояснить Вам - это девушка, которой следовало бы, наверное, оставить её нежное английское имя Ruby, попросту транскрибировав его - Руби, как это принято в текстах на русском языке. Но г-н Немцов не идёт проторёнными дорогами, не ищет лёгких путей и переводит в своём пресловутом "неповторимом авторском стиле" имена персонажей, в том числе.
  Получается своеобразно.
  Dewey Gland превратился в Росни Гланда, т.е. переводчик, похоже, возвёл его имя к слову dew - роса, но согласно Википедии
  Dewey - мужское имя валлийского происхождения, альтернативная, или уменьшительная форма от имени Dafydd ("David").
  Rachel Owlglass по Немцову - Рахиль Филинзер, Clayton "Bloody" Chiclitz - Драный Зубцик,
  Dudley Eigenvalue (математический термин "собственное значение") - Собствознатч (!).
  Позволю себе выразить надежду на то, что приведённых образчиков "Неповторимого авторского стиля" переводчика Максима Немцова вполне достаточно для того, чтобы Вы, уважаемые потенциальные читатели, воспылали желанием получить "уникальные и незабываемые впечатления" от её чтения в полном объёме.

  0

  0

Все отзывы (5)