На пике века. Исповедь одержимой искусством; GARAGE, GARAGE, Музей современного искусства «Гараж», 2022

• Елена Елена — 20 Октября 2021

  2/5

  Скучно. Откровенно скучно, несмотря на то, что жизнь Пегги скучной точно не была. Большая часть книги (в конце есть главы, которые дописывались много лет спустя) какой-то абсолютно неритмичный текст.
  Эта книга именно мемуары, из плюсов-автор довольно честно пишет про те моменты, которые многие бы умолчали, что позволяет точнее представить ее реальность. Сама личность Пегги тоже вызывает вопросы-как она позволяла обращаться с собой неблагодарным людям, ее романы с женатыми мужчинами. Безусловно, есть и интересные моменты, но ожидала гораздо большего.

  0

  0

• Пампура Василий — 18 Марта 2021

  4/5

  Я вообще-то не очень люблю мемуарную литературу, но иногда она бывает весьма любопытной. Вот, прочитал я "На пике века. Исповедь одержимой искусством" Пегги Гуггенхайм. Это была весьма выдающаяся, эпатажная, яркая особа, которая вошла в историю как покровительница искусств (а точнее - всего того в искусстве, что касалось авангарда и всяческих новых течений и направлений) и страстный коллекционер. Её жизнь пришлась на первую половину и середину 20 века, ее подопечными и друзьями (а зачастую и любовниками, иногда - мужьями) стали практически все основные художники и скульпторы 30-50-х годов, а заодно также и писатели, поэты и многие другие представители творческой богемы... Жила Пегги легко, денег у неё было в достатке, тратить их она не боялась, шокировать общество - тоже (скорее - наоборот, стремилась проделывать это как можно чаще). В общем, бесспорно, весьма заманчивый объект для знакомства с ее воспоминаниями. Так я и подумал, купил книжку и взялся ее читать. Впечатления, буду честен, остались неоднозначные. С одной стороны, я в полной мере получил очень живой, легкий и яркий текст, читать который - просто удовольствие. В нем немало бытовых, житейских подробностей, в том числе из жизни известных деятелей искусства, которые порой предстают перед нами в весьма непривычном ракурсе. Пегги остроумна, отлично владеет повествованием, не впадает (как нередко бывает в мемуарах) в мутные разглагольствования. Однако... При чтении постепенно прорисовывается, очень четко и ясно, образ наивной и ограниченной барышни, для которой важнее всего - кто что о ней сказал там-то и тому-то, что кому сказала она, а что не сказала, но могла бы, с кем она переспала (спит сейчас, планирует переспать), и где, и как (а таковых изрядное количество на всех трех позициях), как она себя замечательно повела и как отвратительно повел себя тот (та) с ней, а тот (та), напротив, ей восхищался, ну и опять же - с кем она переспала, как и где... Ах да, это было. Но об этом, в общем-то примерно половина (если не больше) всей книги. Все те художники, скульпторы, писатели, поэты и прочие, о которых идёт речь, интересны ей опять же исключительно с вышеперечисленных позиций. Об их творчестве всё время речь идет как бы вскользь и в основном применительно к тому, как Пегги им помогла и вытащила на белый свет из забвения, как ловко она стала обладательницей прекрасных шедевров (да, да, они у нее есть, висят/стоят в спальне/в будуаре/на кухне и т.п. - завидуйте!) и сколько еще бы она могла таковых заполучить если бы не её всем известное наивное прекраснодушие. Вся жизнь Пегги - автора этих воспоминаний - лишена настоящих проблем, ну то есть проблемы есть (и, на ее взгляд, очень серьезные), типа: продать ли замок во Франции, покупая особняк в Лондоне? сколько дней она будет вынуждена ждать отбытия в США из оккупированной фашистами Франции в унизительных условиях поместья в южной глуши, пока за данные чиновникам взятки ей не выправят визу? и т.п. Пока немецкие танки утюжат соседние страны, а самолеты забрасывают бомбами европейские и советские города, перед ней маячит беда посерьезней: продаст ли ей очередной художник-протеже новую картину и пригласит ли потом в ресторан на свидание - выпить шампанского, а затем на концерт и после этого - в свою постель... Вот как-то так. Но такова ли была настоящая Пегги Гуггенхайм? Вряд ли. Вероятно это маска, созданная ей для еще одной эпатажной проделки, щелчка по носу скучным и унылым обывателям, которых она ненавидела больше всего на свете, игра с читателем, способ расшевелить его чувства и эмоции, чтобы он воскликнул в сердцах: "Да что, черт возьми, эта Гуггенхайм себе позволяет!" Воскликнул, читая эту книгу, даже после того, как самого автора уже не будет среди живых, воскликнет так, как это не раз было в течение ее бурной и эффектной жизни. Ну что же, если судить по мне, у неё получилось))

  0

  0

Все отзывы (12)